Признанные мастера мирового уровня, такие как Бени Уркидес, Билл Уоллис и другие во многом обязаны Джеки Чану, поскольку, когда речь заходит об их мастерстве, в качестве примера всегда демонстрируется поединки Уркидеса с Чаном в «Закусочной на колесах» и «Драконы навсегда», а в случае с Уоллисом – бой из «Защитника».  Почему именно в этих фильмах они выглядят наиболее эффектно? Почему у себя в Штатах они не смогли сделать того же? Чан отвечает, что все дело в хореографии боевых сцен и в мастерстве, которым должен обладать монтажер. Но самое важное заключается в умении постановщика боев, оператора и режиссера чувствовать сцену, ее ритм и темп, ее сердце. Уникальность Чана – в том, что, владея ремесленной стороной профессий каскадера и борца, постановщика боевых сцен и трюков, оператора и режиссера, а также монтажера, он соединяет в себе одном все эти навыки и умело их использует в процессе съемок. Если он ставит драку, в которой не участвует, он обязательно должен попробовать все сам. Только тогда он поймет, как распределиться исполнителю, как сделать так, чтобы бой смотрелся с экрана наиболее эффектно. Если он стоит за камерой, то следит за тем, чтобы нога одного партнера, бьющая по лицу другого, была ни на сантиметр выше нужной точки, иначе лицо того, кого ударили, будет закрыто, и он будет лишен возможности отыграть реакцию на удар. Чан придирчиво, снова и снова, проверяет положение камер – чтобы сделать трюк зрелищным, происходящее должно сниматься сразу с нескольких точек. Затем – отсмотр рабочего материала и часто – снова возвращение на площадку для пересъемки. После того, как все сделано, и на монтажном столе оказывается гора пленки с рабочими кадрами, Чан берется за монтаж трюка или драки. Он сам, своими руками и своим телом опробовал то, что сейчас предстоит монтировать, он сам выставлял камеры, сам руководил всем процессом. Кто же лучше него знает, что делать при монтаже? Отвечая на вопрос, в чем принципиальная разница в подходах режиссера к процессу производства фильма в Америке и в Гонконге, он говорит, что, при всей мощи американского кинопроизводства, у них нет главного – умения режиссеров сочетать в своем существе несколько навыков. Все поручается отдельным людям, каждый из которых отвечает лишь за свой участок. Нет слаженности. Режиссер, монтируя сцену, не чувствует ее ритма и скорости – ведь на съемках не он руководил постановкой боя. Он не смотрел в камеру – ведь это делал оператор. Условием Чана при заключении контракта на новый фильм всегда является его доминирующая роль при постановке боевых сцен и трюков. Когда начинается эта часть работы, режиссер должен отойти в сторону.

        В разговорах с журналистами и просто интересующимися Чан много раз говорил о том, в чем, на его взгляд, заключается разница между техникой боя американских киноактеров и его, Чана, а также его группы. Если герои американских боевиков предпочитают грубый бой, в особенности драку ногами, при этом камера фиксирует лишь взмах и удар, а в следующем кадре противник уже лежит на земле или летит к противоположной стене, то Чан предпочитает развитие действия, живой процесс на экране. Он или его каскадер в драке перелетает на диван, затем взбирается на крышу, с крыши спускается на площадку, где его ждут еще двое противников. Расправляясь с ними, он использует подручные средства (стулья, скамейки, палочки для еды, посуду) и, спускаясь вниз, хитроумным способом нейтрализует еще двоих или троих. На экране возникает маленький спектакль - то, за чем по-настоящему интересно следить. Однако насколько это сложнее, чем просто взмахнуть ногой в кадре! Чан стремится к реалистическому изображению, казалось бы, невозможного. И в этом он видит принципиальное отличие своего способа работы от большинства других.

Он до сих пор старается сохранить эти правила, этот подход к созданию отдельных сцен и картины в целом. Но все же постепенно вынужден отступать и признавать первенство за техническими возможностями кинематографа, что очень и очень его огорчает. В последних по времени картинах «Смокинг» и «Медальон» эта борьба между техникой и живым человеком ощущается сильно. «Новая полицейская история» - отчаянная попытка Джеки Чана доказать, что последнее слово все-таки - за человеком. Кроме того, Чан все увереннее заявляет о своем переходе в иную ипостась – серьезного драматического актера. И хотя очевидно, что на этом пути ему предстоит преодолеть еще очень много, не может не восхищать его смелость и решимость переломить себя, отказаться от привычного стереотипа, начать многое заново.

             Джеки Чан – фигура интернациональная. Непостижимым образом ему удалось соединить, казалось бы, несоединимое – такие разные, непохожие друг на друга континенты мира. Он остается китайцем и очень любим в  своей стране, но в то же время его всегда с нетерпением ждут в Америке, Австралии, России, Японии… Аналогов этому случаю, пожалуй, нет.

              Китай, да и вообще вся восточная Азия насчитывают миллионы поклонников Джеки Чана. Они не мыслят ни одного праздника без него, стремятся в кино, когда выходит его очередной фильм. Джеки Чан для них – Син Лун («Ставший Драконом»), и если человек при жизни вместо своего родного имени удостаивается имени Дракона,  это говорит само за себя. Это высшая степень признания. Так – в Азии.

           Не так было поначалу в Америке. Эта страна, как известно, не слишком тепло принимающая новичков, а тем более другой национальности,  маленькому китайцу легко сдавать позиций не собиралась. Ее нужно было завоевывать. Чан очень хорошо помнил свой не слишком удачный опыт знакомства с Америкой на фильме «Покровитель», когда его версию картины (по всеобщему признанию, лучшую) нещадно искромсали и переделали по-своему американцы. Так было со многими другими его проектами – с любовью и тщанием сделанное им немилосердно искажалось, когда попадало в американский прокат. Однако наступило благоприятное время, чтобы попробовать снова.

       Были попытки заявить о себе в Америке и раньше, но полновесно его имя прозвучало здесь лишь в 1995 году. Фильм «Разборка в Бронксе» хорошо послужил идее продюсеров пополнить список поклонников Джеки Чана. Теперь среди них появились американцы. Далее последовали проекты «Первый удар», «Мистер крутой», абсолютно неудавшийся фильм «Гори Голливуд, гори!» (премия за самый худший фильм в Америке), в котором,  к счастью, роль Чана не оказалась столь заметной, чтобы повлиять на дальнейшее продвижение. Далее следовал «Час Пик» - картина, в общем, удавшаяся, однако с огрехами. Через несколько лет был «Час пик 2» - фильм, повторивший ошибки прошлого и даже усугубивший их. Дело в том, что Чан, сам того не заметив, оказался здесь в той роли, которую предпочитают отводить для китайцев на западном континенте – роли наивного, немного не от мира сего, однако доброго и честного азиата. Творческая натура Джеки Чана всегда требовала большего. Он стремился, и в последнее время это ощущается особенно остро, вырваться из уготованных раз навсегда для него рамок. Он хочет сделать драматическую картину, с серьезными, глубокими характерами и сюжетом. Он готовит себя к этому уже несколько лет, однако пока обстоятельства сильнее его. Правда, мы не можем не вспомнить его достаточно давние гонконгские фильмы «Сердце Дракона» и «Криминальная история», в которых Джеки Чан доказал: его возможности драматического актера огромны. Налет драматичности, точнее мелодраматичности, лежит на его работе в фильме «Великолепный». Здесь же уместно вспомнить фильм «Случайный шпион». Даже в картине 2003 года «Медальон» и совсем недавно появившейся «Новой полицейской истории» Чан старается пойти иным, не привычным для себя путем.  И все-таки… И все-таки зрители еще не совсем готовы к тому, чтобы принять Чана в сугубо драматической, без боевых и трюковых сцен, роли.

         Последний по времени его проект – фильм «Миф», который широко прошел в азиатском прокате. У нас же премьера этой картины состоялась в декабре 2005 года. Так что многие почитатели творчества Джеки Чана, вероятно, уже с ней знакомы. Синтез реальности и фантастики, смешение времен, захватывающие приключения и, конечно, великолепные боевые сцены и трюки, самые современные спецэффекты и вечная тема любви и верности – все это есть в фильме. Джеки Чан держит марку. Его герой – ученый и исследователь исторических реликвий, - пытается разгадать тайну своих странных снов, где он, современный человек, оказывается в прошлом и  становится легендарным генералом. Не правда ли, стоит посмотреть.

          Мы говорили об Америке – стране, которая, распознав талант и мастерство, щедро наградила нашего героя. В 1997 году Джеки Чан оставил отпечатки своих ладоней, ступней и носа на Аллее Звезд перед Китайским Театром в США. А в 2001 году его звезда заняла свое место на Аллее Славы в Голливуде. Однако есть еще одна страна, которая приняла Джеки Чана и, если позволят обстоятельства, с радостью примет еще не один раз. Это Россия. Он приезжал сюда дважды. В первый раз – в 1996-м, на съемки нескольких небольших эпизодов в Москве. Одним из его главных впечатлений от той поездки было постоянное ощущение холода. Второй его приезд был связан с выходом в российский прокат картины «Шанхайский полдень». Тогда-то и российские поклонники, вслед за многими живущими на других континентах, почувствовали его глубокое уважение к себе: Чан фотографировался со всеми желающими и подписывал автографы до глубокой ночи. Его выступление предваряло показ фильма в кинотеатре «Пушкинский», и тот вечер его почитатели не забудут уже никогда. И все же Россия пока не может похвастаться частым и долгим вниманием Джеки Чана и его команды. Мы ждем его в гости.

         Джеки Чан неутомимый труженик. В его арсенале всегда не менее пяти планируемых проектов и не менее трех находящихся в работе в данное конкретное время. Что же дальше? Дальше – осуществление задуманного «американского» проекта «Час пик 3», мечта когда-нибудь сыграть в мюзикле… И так далее, и так далее. Наконец, есть вариант и совсем уйти из кино и заняться производством познавательных документальных фильмов о достопримечательностях и людях разных уголков мира. И бесконечные поездки, помощь нуждающимся, участие в самых разных мелких и крупных мероприятиях. Он открывает новые школы боевых искусств и больницы, несется к финишу в скоростных гонках на автомобилях (к слову сказать, автомобили – его страсть!), проводит акции  в защиту мира и поддержания здорового образа жизни.

           Актер, режиссер, сценарист, продюсер, боец, владелец сети ресторанов, активный член общества защиты животных, участник множества благотворительных акций – вот лишь самый скромный перечень его действий. Несмотря ни на что, он всегда активен, всегда настроен на дело. Ему катастрофически не хватает времени, которое безжалостно уходит.

           7 апреля 2005 года ему исполнился 51 год. На вопрос о том, что он чувствует, когда думает о своем возрасте и о том, что удалось сделать за эти годы, Джеки Чан отвечает, что не хочет и не может останавливаться. «Быть может, это покажется странным, - говорит он, -  но я ничего особенного не ощущаю, когда думаю, что мне пятьдесят лет. Я лишь сознаю необходимость работать дальше и делать свою работу как можно лучше».